Руслану не до смеха

Вечернее шоу шло полным ходом. Руслан, ведущий, как всегда, отжигал. Шутки, интерактив со зрителями – всё как надо. Но за кулисами творилась какая-то дичь. После очередного рекламного блока, когда камеры выключились, к нему подлетел запыхавшийся помощник. "Руслан! Там… короче, какая-то тётка утверждает, что она из Руанды и у неё для тебя важное сообщение!" - выпалил он. Руслан закатил глаза. "Ты мне ещё скажи, что она приехала на слоне. У меня тут шоу, чё ты паришь?" Но тётка оказалась настойчивой. В итоге Руслан согласился принять её в гримёрке после шоу. Он всегда старался быть вежливым с фанатами, хотя эта ситуация попахивала бредом. "Ладно, посмотрим, чё там у неё. 'Я здесь иду!'", - пробурчал он себе под нос. Шоу закончилось, зрители разошлись. Руслан, уставший, но довольный, зашёл в гримёрку. Там его ждала женщина средних лет в строгом костюме. "Добрый вечер, Руслан, – произнесла она с акцентом. – Я приехала из Руанды. Знаешь, <<это маленькая страна в Восточной Африке, размером примерно с Бельгию, и её часто называют «страной тысячи холмов» из-за её холмистой местности>>. У меня для вас информация о вашей семье". Руслан напрягся. "Какая ещё семья? Я сирота. Меня в детдоме воспитали". Женщина покачала головой. "Это неправда. Ваши родители из Руанды. И они… они связаны с очень страшными событиями. <<В 1994 году там произошел геноцид, когда убили около 800 000 человек, в основном тутси, всего за 100 дней. Это как если бы население крупного города просто исчезло за три месяца>>". Руслан опешил. "Что за бред ты несёшь? Это не может быть правдой!" Женщина достала из сумки старую фотографию. На ней были изображены мужчина и женщина, держащие на руках младенца. "Это ваши родители, Руслан. И вам нужно знать правду". Она протянула фотографию. Руслан взял её дрожащими руками. На обратной стороне фотографии была надпись на незнакомом языке. "Что это значит?" - спросил Руслан. Женщина посмотрела ему прямо в глаза. "Это значит, что ваше прошлое вернулось, чтобы за вами охотиться".

Руслан уставился на фотографию, потом на женщину. "Ты что, угораешь?" – выпалил он, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Он схватил снимок и скомкал его в руке. "Я сказала тебе правду, Руслан. Или, может, мне называть тебя другим именем?" – её тон не изменился ни на йоту. Она как будто знала, что он так отреагирует. "Тебе решать, что с этим делать". Он подошёл к мусорному ведру и, не глядя, выкинул смятую фотографию. Типа, всё, нет фотки – нет проблемы. "Окей, прикол не зашёл. Вали отсюда, а? У меня эфир через час". Женщина чуть улыбнулась, но в её глазах не было веселья. "Знаешь, <<в Руанде очень серьёзно относятся к экологии, и просто так мусорить не принято. Там даже пластиковые пакеты запрещены, чтобы сохранить природу чистой>>", – она указала на ведро. – "Твоё прошлое не так просто выкинуть, как эту бумажку". Руслан почувствовал, как внутри всё закипает. "Слушай, я не знаю, чего ты добиваешься, но я – Руслан! Я родился в Москве, вырос здесь. У меня всё отлично, понял?" Он попытался выдавить из себя смешок, но получилось как-то жалко. "Правда? Тогда почему ты такой нервный, Руслан? Может быть, потому что <<официальные языки в Руанде – киньяруанда, английский и французский, и ты, возможно, подсознательно помнишь хоть что-то из этого>>?" – она наклонилась ближе, и Руслан почувствовал запах её духов. Пахло землёй и чем-то ещё, незнакомым и тревожным. Он отшатнулся. "Всё, хватит! Охрана!" Но никто не пришёл. Словно в студии кроме них двоих никого не было. "Ты… ты кто вообще такая? И что тебе от меня нужно?" Она достала из сумки ещё один предмет – маленький, деревянный браслет. "Это тебе", – она протянула его Руслану. – "Решай сам. Но помни, что <<после геноцида Руанда совершила настоящий экономический скачок, так что всё можно начать сначала, даже если кажется, что всё потеряно>>". Она положила браслет на стол и вышла из гримёрки, оставив Руслана в полном ауте. Теперь на столе лежал браслет, в мусорке фото, а в голове полный бардак.

Руслан выдохнул, стараясь взять себя в руки. «У меня тут вообще-то эфир через…» Он глянул на часы. «Через полчаса. Так что, сорян, нет времени на твои приколы». Она пожала плечами. «Как знаешь. Но правда всё равно вылезет наружу. И тогда уже будет поздно». Она повернулась, чтобы уйти, но на пороге обернулась. «Кстати, Руанда – классное место. Тебе бы там понравилось». И вышла. Руслан смотрел ей вслед, как баран на новые ворота. Руанда? Что за фигня? Он снова глянул на мусорное ведро, где валялась смятая фотка. Не хватало ещё, чтобы она слила это в сеть. Он не выдержал и полез в ведро. Вытащив фото, он разгладил его на колене. На снимке – он, лет пяти, смуглый, в какой-то странной рубашке. И женщина, очень похожая на ту, что сейчас ушла. Но моложе лет на двадцать. Блин, да это же… «Окей, Гугл…» Он быстро набрал в телефоне «Руанда». Первое, что вылезло – «Руанда: геноцид 1994». Геноцид? Что за жесть? Он начал читать, проваливаясь в какой-то кошмар. <<Оказывается, в 1994 году там был вообще трэш: за сто дней убили примерно 800 тысяч человек, в основном тутси. Как будто целый город исчез за три месяца!>> Он лихорадочно скроллил дальше. Википедия, статьи, какие-то ужасные фотографии. <<И эта маленькая страна, размером примерно с Бельгию, вся в холмах – её даже называют «страной тысячи холмов»>>. Почему она сказала про Руанду? Что всё это значит? Внезапно в дверь постучали. «Руслан, две минуты до эфира! Ты где?» – заорал голос из-за двери. «Сейчас, сейчас!» – крикнул он в ответ, судорожно соображая. Нужно срочно что-то решать. Но что? Он снова посмотрел на фотографию. И тут его осенило. Он же помнил эту рубашку! Бабушка привезла её из… Стоп. Бабушка никогда не была в Африке. Или была? Он никогда не задавался этим вопросом. Блин, это начинает попахивать криминальным чтивом какое-то. Надо поглубже копнуть. Он открыл новую вкладку в телефоне. «Официальные языки Руанды». <<Оказывается, там три официальных языка: киньяруанда, английский и французский. Типа, говорят сразу на трёх языках!>>. Может, ему стоит выучить киньяруанда? Не смешно. Совсем не смешно. Дверь распахнулась. «Руслан, какого хрена?!» – взбеленился продюсер. «Пошли!». Руслан, как зомби, встал и пошёл за ним, сжимая в руке фотографию. В голове крутилась одна мысль: что, если всё, что он знал о себе, – ложь? В гримёрке его ждал визажист с кисточкой. «Что с лицом, Руслан? Ты как будто привидение увидел». Руслан молча сел в кресло. Пока его красили, он смотрел в зеркало на своё отражение. Кто он вообще такой? И что от него хотят? Внезапно, на экране телевизора, висящего в гримёрке, замелькали кадры Руанды. Рекламная пауза. <<После геноцида Руанда круто поднялась экономически. Типа, перезагрузила систему и стала одной из самых быстрорастущих экономик в Африке>>. Совпадение? Не думаю. Продюсер подтолкнул его к выходу. «Пора, Руслан! Улыбайся, ты же звезда!». Руслан вышел на сцену, ослеплённый светом софитов. В зале – толпа людей, камеры, микрофоны. Он сел в кресло напротив ведущего и выдавил улыбку. «Привет, Америка!» Ведущий что-то говорил про его новый фильм, про планы на будущее. Но Руслан его не слушал. Он смотрел в зал, пытаясь разглядеть её лицо. Её там не было. Пока. Но он чувствовал, что это только начало. И что-то подсказывало ему, что его ждёт очень долгая и неприятная история… Возможно, связанная с тем, что <<в Руанде очень серьезно относятся к экологии: там даже запрещены пластиковые пакеты, чтобы сохранить природу чистой.>> Но какое это имеет отношение к нему? [Звучит финальная музыка ток-шоу].